Предание о происхождении фамилии Барконхоб
Барким был из кумыков . Когда он еще жил на родине с кумыками, ему дали знать, что одна княжна назначила некоему князю ночное свидание за аулом, куда она должна была прийти со своей рабыней, чтобы бежать затем с князем. Барким раньше назначенного времени отправился на место свидания и послал от имени князя человека сказать княжне, что он, князь, давно уже ожидает ее. Княжна тотчас же с рабыней и своими вещами отправилась туда. Но на том месте, конечно, она нашла не князя, а Баркима. Барким схватил ее вместе с рабыней и ускакал верхом на лошади. Но, находясь под постоянным страхом ожидавшей его мести со стороны оскорбленного князя, он не имел покоя на родине и пошел со своей женой странствовать по свету, ища, где бы можно было ему спокойно прожить.
Пришел он в Галгай к галгайцам и стал там жить у одних кунаков . Там прижил он с женой двоих детей: дочь и сына.
После рождения сына княжна стала просить пустить ее к родителям. Но Барким ответил ей, что есть пословица: «Жене и лошади не верь». И поэтому он не верит ей; может быть, она не забыла еще кумыкского князя, за которого собиралась выходить замуж. Он не пустил ее. Тогда она обратилась с просьбой к кунакам, чтобы они упросили Баркима пустить ее к родителям. Кунаки настояли на этом, говоря, что она уже женщина, имеет двоих детей и изменить уже не может. Барким приготовил для жены все, что нужно на дорогу и в дар родным: баранов, напитков, хлеба и других кушаньев и, назначив срок возвращения, отправил ее к родителям. По прибытии к родителям, после окончания пиршества, она тайком отправила к князю человека со следующим предложением: «Если я тебе теперь не противна, то выйду за тебя замуж, а двоих детей, прижитых мною с Баркимом, обратим в твоих холопов». Князь ответил, что предложение ее он принимает с радостью. Но она боялась своих братьев и не решалась выходить из родительского дома, а потому отъезд к мужу все откладывала.
Так как жена в назначенный срок не приехала домой, Барким отправился за ней к ее родителям. Когда, по приезде его, они стали собираться в обратный путь, она дала знать князю, что они уезжают и будут ночевать там-то; она мужа подпоит, и тогда он сможет убить его без особого труда и взять ее себе в жены.
Когда Барким с женой и детьми прибыли в назначенное ею место, то она сказала мужу: «Здесь трава для скотины хорошая, давай здесь ночевать». Муж изъявил свое согласие, и они расположились на ночлег. Она достала из арбы кувшин с напитком и сказала мужу: «Этот напиток я приготовила особо для тебя», – и начала поить его. Она напоила его допьяна. Но он все-таки не доверял своей жене и прилег так, чтобы легко мог проснуться в случае чего. Когда он заснул крепким сном, она тотчас же дала знать князю. Тот пришел, но убивать Баркима не стал. Тогда жена Баркима сказала князю: «Убей его! Если он останется жив, то будет вредить нам, ибо сильнее и храбрее его нет никого на свете». Князь ответил: «Пока Барким не увидит своей жены в моих объятиях и пока он не услышит, что детей его я обратил в холопов, я не убью его». После этих слов он со своими двенадцатью отборными узденями связал спящего Баркима и начал играть с его женой, удалив предварительно узденей. После продолжительной игры с ней, достаточно насмеявшись над обманутым мужем, они оба заснули самым крепким сном. Когда Барким проснулся совершенно трезвым, то увидел описанную картину и себя, связанным по рукам и по ногам.
В это время дети его еще не спали, а играли тут же недалеко. Он обратился к дочери: «Подай лежащую там шашку». Дочь отвечала: «Нет, не подам, мама будет ругать». Тогда он обратился к малолетнему сыну: «Подай, сын мой, вон ту шашку».
Сын, не имея сил поднять шашку, притянул к отцу ремень от нее. Барким, схватив пояс, кое-как дотянул шашку до себя. Ручку шашки взял в рот, а сыну велел тянуть ножны к себе и, таким образом, обнажив шашку с большими усилиями, перерезал веревки и освободился. Барким тотчас же встал, оправился и сперва убил одиннадцать узденей, оставив одного для того, чтобы он рассказал дома о случившемся. Затем он надел свой панцирь и доспехи и стал будить князя. Когда тот проснулся и встал, он убил его; потом содрал с него кожу, начиная с живота, вместе со срамными частями и, повесив все это жене на шею, посадил ее на осла задом наперед и отправился домой в Галгай.
На второй день после этого встретить его пришли кунаки его, молодежь, но никто не осмеливался сказать ему, чтобы он снял с шеи жены висевшее на ней украшение. Вскоре после этого встретить его приехал его старший кунак и, как только увидел висевшее на шее жены, закричал: «Что за безобразие! Сейчас же сними и брось их». Барким, из уважения к кунаку, не стал спорить с ним и бросил их. Но потом он сказал старшему: «Снял по твоей просьбе, а сейчас опять повешу ей это безобразие и в таком виде поведу к женщинам». Но старший кунак ответил, что он не позволит этого. Барким тогда окончательно бросил кожу, и они поехали дамой. Галгайцы наделили его землей, и он поселился уже не в качестве гостя, а настоящего члена общества. От него произошла и ныне существующая фамилия ингушей Барконхой, которая подразделяется на следующие группы, или мелкие фамилии [вяры]: Котиевы, Точиевы, Канчиговы и Гадаборшовы .