КУРГАН АЧАМАЗА (СЫН ГОРНОГО СТРАЖА)
Раньше, когда наши отцы жили в горах, эта равнина была в руках черкесских, кабардинских и ногайских князей. Князья не только отбирали друг у друга добычу, но, по их приказанию, собирались отряды, которые возглавляли сыновья князей и их сподвижники. В те далекие времена они чинили разбой, производя всюду опустошение. Немало горя вынесли от плоскостных князей и горные люди. Чтобы отбивать их нападение, лучшие мужчины ставили у подножья гор свои посты. Одним из таких постов в те времена был курган Ачамаза, который расположен близ села Экажево.
Ингушский Лоаман Ха, Нарт Нясар и Нарт Орстхо – все трое, сговорившись между собой, в то время несли там караул, охраняя покой горных людей. Говорят, что этот курган они и возвели. Обнаружив шайку, они отбивали награбленное ею, бродячему не давали прохода, сами брали набегами добычу, так и жили. Далеко славились их имена.
Один ногайский князь часто ходил за добычей. Когда, однажды заблудившись со своими наездниками, он ночью въехал на хребет, то увидел огонь на кургане Ачамаза.
- Сам бог дал нам это! Добыча оттуда не будет лишней. Мы поедем туда, – сказал князь.
- Я слышал об этих людях, – сказал князю один из его сподвижников. – Говорят, они очень отважные люди, лучше бы нам не ходить туда. Ингушский Ха, Нарт Нясар и Нарт Орстхо там живут; один из них выходит против шестидесяти и побеждает их, говорят люди.
- Если они такие люди, то нам не мешает с ними завести дружбу, – сказал князь и направился к кургану Ачамаза.
Ингушский Лоаман Ха только что вернулся с добычей и привел целый табун скакунов. Подумав, что за ним идет погоня из-за уведенного табуна, он вскочил на коня и выехал навстречу князю. - На вражду выйдя, к тебе не иду как враг. Я заблудившийся путник и, если ты примешь, буду твоим гостем, – сказал князь.
- Мой дом для тебя открыт, – сказал Лоаман Ха и принял ногайского князя; напоил его и накормил.
- Я рад твоему приезду и смогу одарить тебя из моей добычи, – сказал он.
Половину табуна отделил шестидесяти участникам его похода, а другую половину, ради новой дружбы, преподнес самому князю.
Когда они сидели за трапезой на кургане Ачамаза, ногайскому князю сообщили, что у него родилась дочь. И из гор пришло известие, что у Лоаман Ха родился сын. Здесь они нарекли дочь и сына и породнились, а половину табуна скакунов посчитали за калым. После этого сватовства ногайский князь уехал домой.
Дети еще не успели подрасти, когда Лоаман Ха скончался. Ногайский князь прослышал, что его зять вырос плохим человеком. Тогда он решил выдать свою дочь за князя из Саллоевых. Об этом узнала мать сына Ха. Ей было тяжело, и все-таки она ничего не говорила сыну. Она боялась, что, узнав об этом, он поднимет тревогу, нашумит и уронит свое достоинство среди людей. - Лицом ты похож на отца, делами своими только непохож. Не было такого народа, которого не знал бы твой отец; не было страны, где не слышали бы о нем. Хоть из уважения к нему будь его достойным. Узнай, как живут люди, поезжай к родственникам своей невесты, – стала говорить мать своему сыну.
- Ты больше меня беспокоишься, – ответил сын, вывел коня своего отца, оседлал его, положил в одну переметную суму золото, в другую – серебро, птицей взвился на коня и тронулся в путь.
- Отдохну там, где остановится мой конь – решил он.
Миновав горы, его конь остановился возле кургана Ачамаза. - Это место, где жил мой отец, – сказал он и дал отдохнуть коню.
От кургана Ачамаза он доехал до страны, где проживал князь из Саллоевых. Конь остановился у ворот полуразрушенного дома на самом краю села. В этом большом селении одна половина населения веселилась, устроив пир, другая пребывала в горе и печали. Конь остановился там, где люди были в печали. - Что это? – спросил он у своей хозяйки-вдовы. – Проезжая через это большое село, я видел, что половина села веселится, а в вашей половине все печальны, ходят понурив головы?
- Эх, да живи ты долго! Тебе неизвестны свалившиеся на нас горе и стыд, – сказала вдова. – Когда Ингушский Лоаман Ха был жив, наше село было посвящено ему. Он поддерживал нас, мы не испытывали гнета князя Саллой. После смерти твоего отца в нашем селе стал жить со своими людьми князь Саллой. Он-то со своими пришельцами и устроил это пиршество.
- По какой же причине пал на вас позор? Ведь Лоаман Ха умер, – вновь обратился к хозяйке-вдове гость.
- Как же не позориться нам? Сын нашего дорогого Ха плохим вырос. И невесту сына Ха ногайский князь выдает за князя Саллой. По этому случаю в одной половине села и состоится праздник.
Сын Ха понял, как обстоят дела, но не растерялся. - Ты не знаешь, в какие одежды наряжена невеста? – спросил сын Ха у хозяйки-вдовы.
- Не знаю, – ответила хозяйка-вдова.
- Сходи, пожалуйста, посмотри на ее одежду, – попросил гость.
- Да разве в моем жалком отрепье меня впустят к невесте князя? Там ведь охрана стоит, – сказала вдова-хозяйка.
Сын Ха положил ей в один рукав золото, в другой – серебро и сказал: - Если тебя встретит охрана, выбрось из рукавов золото и серебро, и пока охрана будет его собирать, ты незаметно проскочишь к невесте.
Как он сказал, так вдова и сделала. Узнала, во что одета невеста, и вернулась. В ту же минуту он послал ее к мастерицам, они сшили ей одежды точно такие же, в какие была облачена невеста князя. В этих одеждах он направил ее к невесте. - Если тебе невеста будет говорить что-нибудь об одежде, то скажи: «Кто бы смог сделать такую одежду, кроме сына Лоаман Ха? Если ты согласна, сегодня ночью он появится».
Вдова выполнила поручение и принесла ответ невесты: «Я готова». Когда зашло солнце и сгустились сумерки, сын Лоаман Ха ворвался во двор князя Саллой. Он пустил коня. Нанося удары коню с правой и левой стороны и гарцуя, носился он по двору. К нему подошли люди, чтобы ввести его в дом, но он привел их всех в смятение, и они не знали, куда деться. - Откуда, кто он, как его имя? – спрашивали растерявшиеся люди, а ингушский молодец, конем сшибая передних, из ружья убивая других, схватил свою невесту и скрылся, подобно падающей небесной звезде.
Саллойцы остолбенели, не поняв, что произошло. Бросились туда-сюда, но никого уже не было. Тогда заподозрили во всем сына Ха.
Ингушский молодец, взбираясь на гребни гор, когда туман окутывал горы, и спускаясь в долины, когда туман застилал их, лаская по дороге свою невесту, прибыл, наконец, домой. От радости его мать, налив в гий горячую кашу, легко протанцевала на ней.
На третий день свадьбы сыну Ха сообщили, что на его родовой земле Сеска Солса начал вспахивать землю своими плугами.
«Нельзя же туда не поехать», – решил сын Ха; оседлал коня и поехал. Приехал и видит – пашут его землю Сеска Солса и его люди. - Перестал бы ты, Сеска Солса, пахать землю моего отца, – сказал сын Ха. – Ты старый человек, и мне не к лицу говорить тебе что- нибудь плохое. Нехорошо ты делаешь!
- О какой пахоте ты говоришь, что ты разболтался? Ты и твой отец откуда взяли эту землю? – злобно говорил Солса, хотя и знал, что был неправ.
Сын Ха собрал все, что было приготовлено для пахоты в одно место, распряг быков и погнал их перед собой. Солса и его люди, выехав на пахоту, были без оружия. Давя погнавшихся за ним людей копытами коня, нанося удары плеткой по их головам, сын Ха всех разогнал и вернулся с быками домой. На третий день свадебного пиршества он зарезал этих быков, угостил всех людей селения, а затем прилег, думая, что хоть теперь отдохнет. Уснув, он увидел сон: солнечный день превращая в пасмурный, вокруг села кружило соколиное войско, с другой стороны было орлиное войско, а на третьей стороне – войско воронов. Проснувшись, сын Ха рассказал этот сон своей матери. - Да умрет твоя мать! Не падай духом! Увиденное тобой соколиное войско – это дружина Сеска Солсы, орлиное войско – дружины ногайского князя, воронье войско – дружина саллойцев. Они идут, чтобы сражаться с тобой.
- Хорошо, что они высоко считаются со мной, – ответил сын Ха и вновь улегся спать, чтобы выспаться.
На утро он увидел, что его селение окружено войсками трех видов. Оседлав коня и взяв отцовскую терсмаймальскую саблю, он вышел навстречу врагам. Вперед поскачет – одних разобьет, назад поскачет – других уничтожит. Конем топтал передних, соседних саблею рубил. Три рода войск стали редеть. Тут он заметил воина, который кинулся в гущу сражения и стал уничтожать врагов. Приглядевшись, он узнал своего красного барсу подобного жеребца, который был оставлен дома и стоял на просяном корму. - Кто бы ты ни был, ты – мой гость, – подумал сын Ха, – а дерешься ты замечательно.
И довольный этим, забыв о битве, он пришел в восторг. Когда нападавшие убежали, убитые остались лежать и вся окрестность освободилась от врагов, они встретились и, заговорив, узнали друг друга. Это была жена сына Ха. Мать, следившая за ходом боя издалека, с возвышенности, спустилась к ним. Когда она приблизилась, то увидела, что они еле-еле стоят на ногах. Из распоротых животов виднелись внутренности, придерживаемые поясом, а вспоротые кишки коней удерживались подпругами. Тут они оба и умерли. Мать, не проронив ни одной слезы, похоронила их вместе.