№ 55
1634 г. не позднее сентября 19. – Челобитная служилых окоцких людей Терского города царю Михаилу Федоровичу о денежном и хлебном жалованье
л. 220
// Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии бьют челом холопи твои дальные твоей государевы отчины Терскова города жалованные и нежалованные окоцкие людишка Келка Илзияров, Черебашко Алибеков, Батыр Когакин и вместо всех окоцких людишек.
Служим мы, холопи твои, тебе, государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, всякие твои государевы дальные отъезжие горские кобардинские, и мичкизские, и мерезинские, и кумыцкие, и ногайские, и уварские службы[1]. И на твоих государевых непослушников твои государевы воеводы с твоими государевыми ратными людьми нас, холопей твоих, посылают. И в тех твоих государевых в дальных во всяких службах мы, холопи твои, всякую нужу и бедность и голод терпим, а с твоими государевыми непослушники бьемся и кровь свою проливаем за тобя, великого государя, не щедя голов своих. Да мы ж, холопи твои, будучи в твоей государеве отчине на Терке, твоих государевых и кизылбаских послов и купчин, как оне ездят к тебе, ко государю, к Моркве, встречаем и, как от тебя, государя, ездят в Кизылбаши, провожаем, и подводы, лошеди и телеги з быками, под те твои государевы и под кизылбаские послы и под купчины и корм им, бораны и куры, и конские кормы, сена емлют у нас же, холопей твоих[2]. Да и для всякого городовова изделья у нас, холопей твоих, телеги з быками емлют же безпрестанно. И в тех твоих государевых в дальных отъезжих и в посольских службах, и в их кормех и в конских, и в подводех, и в городовых твоих государевых во всяких издельях, даючи телеги з быками, одолжали великими долги и женишка и детишка свои поиззакладовали и обнищали до конца. А денежной оклад нам, холопем твоим, меньшой статье 39-ти человеком по 4 и по 3 рубли человеку. Да из нас же, холопей твоих, не верстано окоцких людишек твоим государевым денежным жалованьем 100 человек. А служет оне, которые в малом окладе и неверстаные окоченя, всякую твою государеву службу [с] своими товарыщи ровно, и подводы у них, лошеди и телеги з быками, и кормы послам, бораны и куры, и конские кормы, сена, емлют против жалованных. А мы, холопи твои, нынеча за безводною засухою людишка учинилися безпашенные и помираем голодною смертью. А только из нас приверстано к твоему
л. 221
// государеву к хлебному жалованью по твоей государеве указной грамоте в прошлом в 141-м году 30 человек, да меньшой статье велено нам, холопем твоим, прибавить 35-ти человеком по рублю человеку, да вновь велено поверстать 20 человек, да по прежней твоей государеве грамоте, что свез князь Пшимаха Канбулатович Черкаской[3], 18 человек. И ис того, государь, окладу нам, холопем твоим, служить всякие твои государевы службы невозможно. А которые, государь, князя Шолоха Черкаского задворные уздени в твоем государеве жалованье в большом окладе во штинатцати и в 14 и в 13 рублех, меньшая статья 7 руб. человеку, да дворовым ево ж узденям 50 человеком по 5 руб., да Каншова-мурзы Битемрюкова 20 человеком, да Боруки-мурзы Арасланова з братьею 25 человек, оклад им тож по 5 руб., да хлебного твоего государева жалованья тем князя Шолоховым и Каншовым и Барукиным жалованным их узденям против денег вдвое[4]. Да у них же, государь, у князь Шолоха, и у Каншова, и у Баруки мурз, их закладчиков, кочевных тотар, больши дву тысеч. И те, государь, их закладчики, кочевные тотаровья, кочюя окола города, конские и животинные кормы окармливают и лесишка последние повыпустошили. И те, государь, князя Шолоха Черкаского и Каншова-мурзы Битемрюкова и Баруки-мурзы Арасланова з братьею жалованные уздени и их закладчики, кочевные тотаровья, никоторые твоей государевы службы с нами, холопи твоими, не служат и твоих государевых и кизылбаских послов и купчин не встречают и не провожают и под подводы их, лошедей и телег з быками, и кормов, боранов и кур, и конских кормов, сен, не дают, а мы, холопи твои, перед ними твоею государевою всякою службою и от посольских кормов и от подвод и ото всякого городовова изделья, даючи телеги з быками, в конец уморены и помираем без пашен за безводною засухою голодною смертью, а иные, покиня женишек своих и детишек, розбрелися розно.
Милосердый государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии, пожалуй нас, холопей своих, для наших службишек и для безхлебные пашни, вели, государь, нам, холопем своим, которые в малом окладе, своего государева денежного жалованья прибавить, а тех достальных неверстаных к твоему государеву к денежному жалованью приверстать, и вели, государь, нам, холопем твоим, для нашего безпашенства давать твое государево в оклад годовое хлебное жалованье, как тобе, государю, об нас, холопех твоих, об той де
л. 222
// нежной прибавке и об неверстаных людишках и в хлебном жалованье бог известит, чтоб нам, холопем твоим, служечи твою государеву службу, без твоего государева хлебного жалованья и за малым денежным окладом, и за тем, которые людишка не верстаны, и достоль в конец не погибнуть и, покиня б женишек и детишек своих, последним розно не розбрестися и твоей бы царские службы впредь не отбыть. И вели, государь, тем князя Шолоха Черкаского и Каншовым и Баруки-мурзы з братьею их закладчиком, кочевным тотаром, твою государеву службу служить ровно с нами, холопи твоими, и вели, государь, им твоих государевых и кизылбаских послов и купчин встречать и провожать и корм с них имать послам и конские против нас же, холопей твоих, чтоб нам, холопем твоим, в том однем и достоль умореным не быть. А в твоей государеве отчине в Астарахани юртовские и улусные тотаровья служат всякие твои государевы службы с твоими государевыми ратными людьми ровно и в походы на твоих государевых непослушников ходют. А в том, что те их закладчики, кочевные тотаровья, отравили последние конские и живо тинные кормишка, кочюя кола города, и лесишка все повыпустошили, что ты, государь, укажешь. Царь государь, смилуйся, пожалуй.
На докладе по челобитной, состоявшемся не позднее 19 сентября 1634 г. (л. 225–228 того же дела), помета: Послать память в Казанской дворец, велеть, о том выписав, доложить государя тотчас[5].
ЦГАДА, ф. Кабардинские дела,
1634, № 2, л. 220-222. Подлинник.
[1] Службы окоцких людей Терского города заключались в участии в военных походах с отрядами служилых терских людей, в выполнении всевозможных поручений, касавшихся сношений терских воевод с народами Северного Кавказа, в проводах проезжавших через Терский город послов, в работах по укреплению города и т.п.
[2] Здесь и далее ряд указаний на экономическое положение окоцких людей Терского города и их занятия.
[3] Князь Пшимаха Канбулатович Черкасский в 1621 г. был пожалован из Москвы званием старшего кабардинского князя, но не был признан валием в Кабарде. Умер в 1631 г. См,: КРО, т. I, Указатель. О какой грамоте здесь идет речь, неясно.
[4] Князь Шолох Черкаской – князь Шолох Сунчалеевич Черкасский. См, док. Ne 47 и комментарий к нему. Каншов-мурза Битемрюков и Барука (Борука)-мурза Арасланов – кабардинские мурзы, выехавшие служить в Терский город и жившие там со своими узденями. См,: КРО, т, I, Ne 85. Дворовые и задворные – разряды кабардинских узденей. Эти русские термины соответствуют, видимо, кабардинским терминам «уорк-пшекау» и «беслень-уорк». См. также док. № 59 и комментарии к нему.
[5] Архив приказа Казанского дворца не сохранился.