[Наур и Гожак]
Некогда жили два нарта: Наур и Гожак. Жилище Гожак- нарта и теперь еще видно на земле Нога-Мирза-юртовског» аула и называется Гожак-ор , т. е. пещера, или подкоп Гожака .
Гожак имел красивую жену, по имени Белашай. Наур влюбился в нее и вознамерился завладеть ею. В этом помог Науру его приятель, кабардинец. Они сварили водки и, разлив ее в сосуды, навьючили на коня; с ним кабардинец отправился к жилищу Гожака. Последнего не случилось дома. Зная дорогу, по которой Гожак возвращался домой, кабардинец расставил по ней сосуды с водкой на некотором расстоянии один от другого. Утомленный Гожак, возвращаясь домой, увидел первый сосуд с водкой и выпил его. Так же точно выпил он и все другие в отуманенный свалился с ног на пороге своего жилища. Кабардинец снял с него голову и отнес к Науру, за что получил сто коней в награду, а Белашай сделалась женой Наура. Наур имел двух жен: первая, Сатай-хан, жила на кургане над Тереком, на земле Старо-юртовского аула; другая же, известная уже Белашай, жила в горах Нога-Мирза-юртовского аула, на кургане. Сам же Наур жил в пещере, находящейся на земле Верхне-Наурского аула, т. е. жил посреди резиденций своих жен, в расстоянии 40 и 30 верст от них. Однако это расстояние не препятствовало ему забавлять жен музыкой. Он играл по вечерам на балалайке. Звук ее доносился к обеим женам, и для каждой из них у Наура были особые музыкальные звуки. По ним они узнавали, кого он посетит ночью. Он имел такое множество лошадей, что, придя на водопой, они не помещались на лугах Верхне-Наурского аула.
Про его смерть рассказывают так. Жил за Тереком знаменитый богатырь – Ногайский Мирза. У него была прекрасная жена, которую он силой похитил у родителей. Мирза совершал свои наезды на буланом коне, с черной полосой вдоль спины. От частой езды конь исхудал и был оставлен в табуне для поправки. Сев на другого коня, Мирза остался им недоволен, а потому через два месяца, полагая, что любимый конь уже поправился, пошел его посмотреть, но нашел коня еще более худым, да к тому с больной спиной. Подозрение запало в душу ногайца: «Или жена моя разъезжает на коне к любовнику, или же любовник, посещая мою жену, ездит на нем». Чтобы добраться до истины, он прибег к хитрости. С этого времени каждый раз, уезжая из дому, он ударял нагайкой жену, приговаривая: «Знаешь ли ты на свете богатыря, храбрее меня, и жену, красивее тебя?» Наскучив этой выходкой, слишком часто повторявшейся, жена однажды сказала: «Затеречный Наур храбрее тебя, его жена Сатай-хан красивее меня». Ногаец тотчас понял значение этих слов и поехал к Науру.
С высоты гор Наур приметил за рекой ехавшего всадника. В первый раз в жизни робость овладела его душой, и он приготовился на всякий случай. О всаднике он размышлял таким образом: если он робкой души, то будет искать броду, если же храбр и отважен, то зря кинется в воду . С высокого берега ногаец ринулся в воду, переплыл реку и предстал перед Науром. «Воин, – сказал ему Наур, – ко мне ли лежал твой путь, или ты едешь далее?» Ногаец ответил: «Теперь я у тебя, захочу – уеду, захочу – останусь у тебя». Наур принял гостя, убил кобылу, оварил и подал мясо ногайцу. Насытившись, ногаец сказал: «Послушай, Наур, правым берегом Терека владеешь ты, левым – я. Кони наши пьют общую воду Терека, следовательно, и мы сродни между собой. Эхо теречных гор повторяет твое имя, ветер ногайских степей далеко несет звук моего имени. Чего бы, кажется, не доставало нам, и почему бы не жить нам дружно? Не будем толковать, как бабы или дети, поговорим по-богатырски. Ты обесчестил мою жену и должен позволить мне то же самое со своей». Наур ответил, что в бесчестьи его жены и виноват и не виноват (виноват тем, что обесчестил, а не виноват тем, что жена ногайца любила Наура больше мужа), но что никому не позволит обесчестить свою жену. Они вступили в бой: один из них – ногаец, молодой и хитрый, другой – стареющий Наур, начинающий сомневаться в своей физической силе.
Они вступили в рукопашный бой. Уже вечерело. Ногаец стал утомляться и прибег к хитрости, свойственной его натуре: «Посмотри, Наур, в небо, что за птицы летят в нем? Да утри пот с твоего чела». Наур взглянул на небо. Ногаец же сшиб его с ног и, сев на него, сказал: «И теперь я не хочу твоей смерти. Богатырь не изменяет данному слову. Но жизнь твоя в моих руках, – позволь лишь ночь провести мне с твоей женой». Наур отказал и был убит. Положив его голову в торока, ногаец поехал к Сатай-хан, провел с «ей ночь и, сняв с ее пальца кольцо, вернулся к жене. Он сказал ей, бросив голову Наура: «Теперь я уверен, что ты не знаешь богатыря храбрее меня», а потом, подав ей кольцо, сказал: «И нет жены красивее тебя». Жена узнала голову своего возлюбленного Наура, взяла ее в руки, целовала и прижимала к своей груди, а затем, обратясь к мужу, сказала: «Ты мог его убить или обманом, или же изменой. Он всегда был храбрее тебя». Уличенный в обмане, ногаец устыдился, отвез жену с почетом к родителям, а сам уехал в Казань.
Узнав о смерти Наура, жены его лишили себя жизни. Сатай-хан с кручи кургана бросилась в Терек и погибла в его волнах. В воспоминание этого происшествия, место это и теперь называется ее именем – Сатай-те, т. е. возвышенность Сатай. Белашай же с высокого кургана кинулась в пропасть и погибла. Курган этот и теперь называется ее именем, Белашай-барз, т. е. курган Белашай. Потомство брата Ногайского Мирзы еще существует и рассказывает о Науре.