Плос- 20 6875 32318 343,7 1615,9 4,7
кости.
ингуш.
На ху-
торах 25 136 700 5,4 28

Достаточно взглянуть на эту таблицу, чтобы убедиться, что в горах селений больше, нежели на плоскости, но число жителей и число дворов несравненно меньше, чем в плоскостных аулах. Замечательно и то, что число жителей на один двор, равное в горах 6,6, на плоскости падает до 4,7; это – признак разложения родовой сплоченности на плоскости. Меньшее количество семейных переделов и большее сохранение родовых форм общины отмечено в горной Чечне, сравнительно с плоскостной, и Максимовым .
В 1915-1917 гг. численность ингушей определялась около 60000 человек. Все население ингушей состоит из нескольких крупных тайп, распавшихся на множество вяров или родов; вне этих главных тайп существует немного родов и семей, составляя во всяком случае значительное меньшинство населения.
Благодаря своей сплоченности и многочисленности одни и те же тайпы, или фамилии, существуют целые века; войны, эпидемии и голод, принуждающий однофамильцев расселяться в разные страны и даже выселяться из Чечни, – были причиною неустойчивости одних и тех же фамилий; некогда могущественные, сильные фамилии зачастую теперь влачат жалкое существование, составляя всего каких-нибудь 2-3 семьи.
После вступления ингушей в русское подданство и установления мирной жизни для них, условия для существования и увеличения тайп стали особенно благоприятными.
В 1810 году «лучшими, сильнейшими и почтеннейшими» фамилиями среди ингушей были : Таргемовы (Таргимхоевы), Цек-ме-Быховы, Агиевы (Эгиевы), Картуговы, Яулурьевы и Хамхоевы. Из них некоторые фамилии сохранили свое первенство и в наше время. В знакомстве с этими 3-4 крупными тайпами ингушей мы узнаем все детали организации тайп и родов, их расчленений, а потому мы и остановимся на них подробно.
В Галгаевском (Хамхинском) обществе существуют селения Таргим, Эги и Хамхи, носящие названия живущих в них фамилий.
По имени основателей их – главарей трех больших тайп, сыновей богатыря Галгая – Эги, Хамхи и Таргилима (см. предание о них – у Пожидаева, стр. 13, и Яковлева, стр. 98) три огромных тайпы: Таргимхоевы, Эгиевы и Хамхиевы (из последней выделилась еще 4-я тайпа Кастоевых, хоть связь еще сохранилась) – называются у ингушей «Кокелай-Хой», т.е. «три фамилии». Все эти три тайпы выселились на плоскость, и по словам стариков, из них исключительно состояла лучшая половина ингушей, они были первыми (лучшими) узденями. По своей силе и по своему благородству они были выше остальных ингушей, называвшихся «Хи-ди-Хилнах», т.е. «заречными людьми». Так как все же все ингуши считались одинаково равными и свободными, т.е. узденями, то кровная плата между этими тайпами и другими ингушами была одна и та же. Превосходство этих трех тайп над прочими ингушами было несословное, а фактическое, количественное и качественное. Они считали себя настолько выше других, что, представляя каждая строго экзогамическую группу, братство, брали себе жен только из среды одной из этих трех тайп, не считая другие тайпы достойными того, чтобы обмениваться с ними женщинами. Каждое из названных братств, нося одно общее имя, подразделяется в то же время на несколько линий или родов, по числу сыновей родоначальника тайпы. Эти подразделения или линии называются вярами (в Чечне – гаарами или неками ) и каждая линия кроме общей фамилии носит еще свою особую фамилию по имени основателя, родоначальника линии (обыкновенно имя одного из сыновей или внуков главы тайпы). Так, тайпа Кастоевых состоит из следующих вяров: 1) Гастемировы, 2) Газгериевы, 3) Марзагаловы, 4) Машировы, 5) Успаевы и 6) Дудуровы. Повторяю, что главы этих шести линий, родов, входящих в состав одной тайпы, были родными братьями. Будучи в горах, все эти роды, входящие в состав братства Кастоевых, жили вместе, в одном селении, еще не успев по малочисленности образовать особые линии и выделиться, составляя скорее один род. На плоскости же все эти вяры живут отдельно, в разных селениях; часть их живет даже в горах Осетии, а часть остается еще в горах Галгаевского общества, в Датихском ущелье. В настоящее время тайпа Кастоевых, состоявшая в горах из 10-15 дворов, считает у себя до 200 дворов; некоторые вяры ее уже имеют до 50 дворов. Считая в среднем, на каждый двор по 5 человек, мы получим на всю тайпу Кастоевых до 1000 человек.
Несмотря на такую численность тайпы, удивительно ревниво у членов ее сберегается общее фамильное имя, и существует тесная солидарность между всеми однофамильцами, выражающаяся, например, в круговой поруке, в кровных делах и при женитьбе кого-либо из них (помощь со стороны родственников при уплате кровной платы, калыма и т.п.). Такая сплоченность членов тайп давно исчезла в плоскостной Чечне, чему немало способствовал и ислам, разрешающий браки между родственниками боковых линий, начиная с двоюродных братьев и сестер, вопреки строгой экзогамии родового быта, а также внесший много перемен в семейное наследственное право и в самое понятие родства – деление родственников на дальних и близких, мало развитое в нетронутой, чистой родовой организации; такое же разрушающее на единство тайпы влияние должно было иметь и сравнительно раннее расселение чеченцев на плоскости и неизбежное с этим – раздробление тайпы и забвение друг другом разбросанных по разным концам обширной равнины родственников. Чем больше была группа членов тайпы, тем труднее ей было существовать на принадлежавшей ей земле, и в поисках новых участков земли тайпа расселяется и делится на более мелкие группы, вяры, роды и семьи. Это явление – всеобщее у всех народов.

Самая большая тайпа среди ингушей – Таргимхоевых, вышедшая из аула Таргим , Хамхинского общества и расселившаяся по плоскости, составляя в настоящее время массу почти в 2000 дворов; если эта цифра не преувеличена спрошенными мною ингушами, то названная тайпа составляет почти 1/3 всех плоскостных и 1/4 всех ингушей. В нее входит множество вяров (родов), имеющих каждый свое особое фамильное имя и в то же время сохраняющих и общее название тайпы. Эти вяры суть: Мальсаговы, Бековы, Плиевы, Чопаловы, Оскаловы, Озиевы, Медовы, Улбужевы, Гойговы, Дудуровы, Хукориловы, Угурчиевы, Арчаковы и т.д. Это, в сущности, – целое племя почти в 10000 человек, а не род. Еще недавно вся эта тайпа Таргимхоевых была вполне экзогами-ческим союзом. Но в самое последнее время, отчасти и под влиянием ислама, но главным образом от того, что вяры, входящие в эту тайпу, сами размножались и, став тайпами, дали от себя новые вяры, экзогамические запреты очень часто нарушаются и, например, Мальгасовы берут себе в жены девушек из родственного вяра Плиевых и т.д.
Все-таки воспоминание о единстве всей тайпы настолько сильно, что на подобные браки ингуши решаются не легко и во всяком случае не поощряют их. На примере названной тайпы мы видим интересное явление происхождения нового рода из одного уже существующего рода под влиянием увеличения численности последнего; здесь же мы наблюдаем явление перехода экзогамических групп, если не в эндогамические до известной степени, то в безразличные в этом отношении группы. Впрочем, если принять во внимание, что эти вяры тайпы Таргимхоевых как бы сами стали тайпами, то нарушение брачных запретов между ними не покажется столь большим отступлением от строгой экзогамии ингушских тайп.
Столь же почти многочисленна, как Таргимхоевы, и тайпа Эги-евых, вышедшая из селения Эги, Галгаевского общества. Ее вяры также успели подразделиться на новые вяры, и браки между членами прежних вяров разрешаются практикой, хотя другие тайпы и подсмеиваются над ними, говоря, что «Эгиевы мешают свою кровь».
Тайпа Баркинхой происходит из селения Барким, Галгаевского общества и состоит из 4-х вяров: Котиевых, Точиевых, Канчиго-вых и Гадобориговых.
Как давно существуют эти тайпы можно судить по тому же, что фамилия Мальсаговых, вяр Таргимхоевской тайпы, была сильна и многочисленна уже в середине XVIII ст., известно, что сын главы этого вяра Мальсага – Дзавг (Дзауг) основал на плоскости ингушский аул, на месте которого в 1784 году возник г. Владикавказ, называемый и доселе ингушами и осетинами по его имени – Дзауг-кау; русские же назвали этот поселок по имени сына основателя – Темирко-юртом. Этот вяр впоследствии выселился к Назрани, покинув Владикавказ.
Назрань основана выселенцем из гор Кэрцхалом, потомком одного из 3-х братьев, Тергима, лет 150 тому назад (по Яковлеву). Из того, что столетний старик Казбык Казиевич Хабиев-Буржаев с изумительной точностью и легко перечислял мне фамилии совершенно чуждых для него тайп и их подразделений, нельзя не прийти к заключению, что и в настоящее время, когда разрушительные влияния весьма сильны, все-таки родовая организация ингушей весьма устойчива. Сам старик принадлежит к тайпе Буржой, вяр его – Хабиевы; в Кази – имя отца, Казбык – имя его самого. В имени и фамилии другого старика Ганыжа Абиевича Келигова-Фелханова (Фелхалой) также последовательно указаны его имя, отчество, название вяра и, наконец, тайпы (Фелхалой).
Для проверки сведений, полученных мною от Казбыка, я задавал те же самые вопросы особо и старику Ганыжу и другим ингушам, и все они подтвердили все вышеизложенное относительно тайп и вяров. Приведу для ясности чертеж правильного развития из одной семьи – тайпы и вяров, как образец чистого, кровного рода. Обозначим при этом через А родоначальника тайпы; В, С и D – его сыновей, давших каждый начало отдельному вяру.

Тайп / братства

Вся тайпа носит фамилию по имени А; но в то же время и каждый вяр носит особую фамилию по имени их родоначальников (В, С или D). – Конечно, не всякий сын главы тайпы может оставить по себе потомство настолько многочисленное, чтобы оно могло составить отдельный вяр; может случиться, что особенно плодовитым окажется не сын, а внук или правнук главы тайпы, и тогда основателем вяра считается последний, он же сообщает вяру и свое имя; вообще, тот только становится основателем нового вяра (рода), который оставляет после себя многочисленное потомство. Выделение такого вяра из тайпы, связанное с принятием новой фамилии по имени наиболее плодовитого члена тайпы, происходит нередко еще при жизни виновника существования такого большого потомства, т.е. при жизни родоначальника вновь образующегося рода. Причина принятия отделившимися родственниками особой фамилии заключается, по словам ингушей, в том, что вследствие многочисленности потомства одного из членов тайпы их бывает весьма трудно отличить от их однофамильцев дальних родственников и еще труднее отличить от однофамильцев неродственников, каковых в прежнее время у ингушей было вообще множество; причина же выделения заключается в неудобстве совместной жизни размножившихся родичей и необходимости преследовать интересы в более тесной группе родственников; переселения немало тому содействуют. Потомство одного лица ведет более солидарную, тесную жизнь, чем вся тайпа, часто совершенно обособленно живет и имеет множество точек соприкосновения в экономическо-гражданском обороте с другими родами; практическая потребность заставляет их выделиться от тайпы, для чего и дается им особая фамилия; конечно, эта новая фамилия не исключает фамилии всей тайпы, которая имеет практическое значение в делах, касающихся целой тайпы (брачные запреты в пределах тайпы, кровная месть и т.п.); в подобных случаях расчленение тайпы на вяры с их особыми названиями не принимается в расчет, и дело касается целой тайпы как одного братства, фамилии, группы родственников.
Все существующие ныне фамилии ингушей не возводят своего родоначальника-предка, давшего название тайпы, далее 15-го колена; с другой стороны, ингуши не знают ни одной фамилии, которая бы считала в себе менее 4-х колен с возникновения; за последние 50 лет не было примера выделения вяра из тайп.
Таково, в общих чертах, естественное выделение новых родов из существующих прежде их возникновения родов; таковы и естественные причины их выделения – практическое удобство в соединении с ослаблением связей родственных и экономических интересов между размножившимися линиями тайпы, принужденной к тому же естественными условиями страны жить разбросанно, в разных аулах; при таких условиях нечего говорить, что солидарность этих обособившихся линий тайпы обращается во многих отношениях в фикцию; и сами они, и другие чуждые роды привыкают смотреть на каждый вяр как на нечто обособленное от тайпы, как на самостоятельную группу лиц, которая потому и должна носить особое наименование, фамилию. Но кроме тесноты, малоземелья, не позволявшего размножившейся тайпе жить в родовых башнях и принуждавшего ее то расселяться в горах, то выселяться на плоскость, причиною отделения двора или семьи от тайпы могли быть и ссоры между родичами. Этому последнему обстоятельству принадлежит видная роль в образовании новых вяров и вообще в распадении родов; десятки и сотни лиц одного рода не всегда уживаются, а когда к тому же, как теперь, роды потеряли прежнее политическое значение, разрушительное действие ссор на родовой быт стало сказываться с особенной силой.
Семья, выделившаяся от рода, старалась все-таки строиться как можно ближе к родичам, и, в собственных интересах, не порывала связи с ними, продолжала по-прежнему признавать авторитет главы рода, участвовала в делах рода и т.п.
Таким образом, обычная картина жизни горских ингушей такова: тайпа, или братство, чаще всего живет разбросанно по нескольким обществам; членов ее связывает представление об общности происхождения от одного родоначальника (кровное родство); если братство достаточно велико и состоит из нескольких линий (вяров), то главы общего у всех линий, т.е. главы братства не бывает; напротив каждая из линий или вяров, имеет особого главу, старейшину, или родового начальника, который признается всеми дворами, входящими в вяр; общие дела всей тайпы решаются советом старейшин отдельных линий; кровная месть, круговая порука с родовой приэмпцией и родовым выкупом, помощь в брачных и иных обязательственных делах, соприсяжничества на суде Друг за друга, брачные запреты в пределах всей тайпы (полная экзогамия) или во всяком случае в пределах вяра (в позднейшее время), – все это доселе характеризует ингушские тайпы. Н.Харузин про современное состояние семейного права чеченцев и ингушей говорит, что брачные запреты по шариату или адату простираются до 3-го, 4-го, 7-го, 8-го или даже 12-го колена . Но, конечно, чистый родовой быт, чуждый влияния ислама, не знал дозволенных браков и в указанных пределах родства, так как брачные запреты распространялись на всех однофамильцев.
Кровная месть обязательна для всех членов потерпевшей тайпы, и благодаря этому тянется нередко 100-150 лет, и с обеих сторон за такой период насчитывают десятки жертв мести.
Родовой выкуп за убитого чужеродца ложится на весь род и равен в Чечне 630 р.; а у ингушей – 310 р., 3 лошади в полной верховой упряжи и мелкого скота, или 300 р. и 12 «похоронных» коров, или 130 коров за мужчину и 120 за женщину. В ауле Хайрах, у горных ингушей, по словам Н. Харузина, если родственники хотят откупиться от преследования со стороны родственников убитого, – они должны дать следующий выкуп, по степеням родства: родственники убийцы в 1-м колене, кроме родных братьев, которые должны заплатить 12 коров, платят 11 коров; родственники во 2-м колене – 10 коров; родственники в 3-м – 9 коров и т.д.; наконец, родственники в 12-м колене должны заплатить только козленка.
Конечно, нечего говорить о том, что за убийство своего родственника убийца не должен был подвергаться кровной мести и даже не должен был платить выкупа. Исключение составляет убийство жены мужем, за что муж обязан примириться с ее родственниками, устроив им пир .
Мстить должны прежде всего родные братья убитого, дяди и племянники с мужской стороны; но принципиально право и обязанность кровной мести распространяется на всю тайпу. Вопрос о том, на чем покоится кровная месть, вопрос об источнике этого института, не может быть решен на основании только быта чеченского племени; он относится к одному из сложнейших различно разрешаемых разными учеными вопросов. Но несомненно, что институт кровной мести является одним из главных способов самообороны, самосохранения родов в период до возникновения государственной власти. Здесь следует также отметить, что в период господства у чеченцев и ингушей культа предков, последний немало способствовал поддержанию института кровной мести: тень покойника, этого бога родичей, обязывала последних искупить пролитую кровь; но месть уцелела у чеченцев (и не у одних чеченцев) и по забвении культа предков и по разложении родов и также сильно держится и поныне: очевидно, кроме культа предков и родового строя жизни она нашла для своего существования и иную почву . Почва эта – тяжелые условия бесправия, малоземелья; это – одна из форм борьбы за существование между отдельными семьями, когда взамен распадающегося старого быта в Ингушетии никакого нового устойчивого бытового порядка не создалось .
Научное объяснение института кровной мести (см. у Кнышева) – сводится к тому, что родовая, или семейная, община дорожила всеми членами своей хозяйственной единицы как целого. Защита интересов семьи как хозяйственного целого требовала защиты интересов отдельного человека: личность поглощалась большой семьей или родом. Обида, нанесенная личности, вызывала отклик со стороны большой группы родственников не потому, что оскорбляла человека вообще, а потому, что каждое нарушение интересов отдельного человека отражалось на интересах всей группы родственников, так что защищая отдельного члена своего, род тем самым оберегал интересы целой группы своей. Кровная месть существовала у всех народов мира и доселе сохранилась не только у малокультурных народов, но и у некоторых народов Европы – на Балканском полуострове, в Сицилии, Корсике, Сардинии и т.д. Кровная месть – неизбежная принадлежность родового строя.
Одни репрессии сами по себе не смогут уничтожить кровную месть; изоляция кровника путем высылки его и примирение кровников, не говоря об общих мерах поднятия культурного уровня населения, горцев Кавказа, – вот наиболее верные способы борьбы с кровной местью. Н.Яковлев в книге «Ингуши» констатировал в 1919 г. общее число случаев кровной мести по всей Ингушетии – 150; прежняя русская власть пробовала, говорит он, бороться с кровной местью судами и ссылками в каторгу; однако из этого ничего не вышло, кроме взаимного ожесточения враждующих кровников. Лишь Комиссии по примирению кровников в 1920 г. удалось ликвидировать прежнюю кровную вражду фамилий. Интересующихся подробностями о кровной мести я отсылаю к упомянутому прекрасному очерку Н.Ф. Яковлева. Н. Яковлев совершенно правильно указывает, что сильнее всего в настоящее время проявляет себя пережиток прежней родовой жизни – кровная месть.
Общую собственность тайпы (братства) составляют только выгон для пастьбы скота и лес, которые как выражаются сами ингуши, связывают членов тайпы в братство. Эти же участки остаются достоянием и целого аула, населенного не одним, а несколькими родами, неродственными друг другу. Общей башни целое братство также не имеет обыкновенно; нет у него и общего котла.
В том случае, когда тайпа живет, рассеявшись в нескольких обществах, связь между ее членами – еще слабее. Круговая порука и солидарность постепенно ослабевают и исчезают.
Существовавшие прежде брачные запреты теперь фактически мало соблюдаются; время самоуправства в жизни чеченцев и ингушей теперь прошло и не является потребностью членов тайпы, как прежде, крепко держаться друг за друга, жить по возможности ближе друг к другу и сообща отстаивать свои интересы от врагов; теперь многие функции тайп перешли к государственной власти. Окончательное распадение тайп в близком будущем можно уже теперь предсказать.
Гораздо более тесную группу, нежели тайпы, образуют вяры.
Не только в прежнее время, но даже и теперь большею частью вяры живут вместе (особенно в горах); это и суть настоящие роды с старшим во главе, тесною солидарностью членов их между собою, с круговою порукою в делах кровных, брачных, судебных и т.д.; они же до самых последних дней следуют экзогамическим запретам. Живут они или в одной родовой башне, или, если их много, – в нескольких башнях, скученных друг возле друга; у них имеется и общая родовая башня – «вау»; у них и общий родовой котел, в котором можно сразу сварить двух-трех быков и в котором варят пиво в торжественных случаях; они же образуют и более тесный религиозный союз. Относительно поземельной собственности у вяра, нужно сказать, что пахотные и покосные земли навсегда поделены между отдельными дворами, входящими в него; это явление вызвано условиями местности в горах, где земля разбросана клочками в разных местностях на склонах гор и где каждый такой клочок приобретен семьей с затратой нечеловеческих усилий, буквально оторван у дикой природы посредством очистки склонов от камней, насыпки земли и удобрения.
Такие природные условия, где земля дается не готовая, а является результатом личной энергии и труда отдельных дворов, семей, тут, в горах, конечно, немыслимо и какое бы то ни было пользование землей на общинных началах, и частная собственность на землю, надо полагать, в горах была с самого возникновения там поселений. На плоскости условия иные, и там мы встречаемся с общинной землей. Сперва, конечно, община и на плоскости была родовая; родовая земельная община возникла там с момента выселения чеченцев из гор на свободные места; род по праву первого завладения занимал известное пространство, расчищал от леса, и оно становилось общим достоянием рода и время от времени переделялось между дворами, было делимым (куп); если отдельная семья одна расчищала известный участок из-под леса – то он становился наследственной собственностью ее (ляцен-мохк) . О подворном владении в горах говорит и Вертепов . Только Вертепов ошибочно полагает, что подворная собственность явилась в горах как результат разложения родовой общины; на самом деле так было с самого начала поселений в горах, где редко весь род имел нераздельными пахотные и покосные участки. Конечно, общинный дух не мог не проявиться при благоприятных условиях, и по выселении на плоскость у ингушей также возникла настоящая сельская община . Евг.Максимов предпочитает не высказываться вовсе о землевладении в горах, чем судить о нем превратно по скудным данным, имеющимся в печати .
Здесь мы имеем пример, подтверждающий теорию, высказанную впервые Маурером в начале XIX ст., что та или другая форма землевладения зависит от характера местности, занятой племенем; это же подтвердил М. Ковалевский при рассмотрении землевладения у всех вообще горцев Кавказа . Пастбища и леса, конечно, – общие у целого рода, неделимые (цухкуру медтихк).
Дух общности, господствующий в родах, проявляется и в земельной собственности при условиях, благоприятных для ее существования; этим объясняется то замечательное явление, что когда весь род выселяется на плоскость, то поделенная на мелкие участки между дворами земля, покинутая в горах, вновь становится общим достоянием целого рода; живя на плоскости, род сохраняет на нее право собственности, отдает в аренду (чаще всего родственному роду, входящему с ним в одну тайпу) и полученную плату делит между дворами поровну.
В Мецхальском обществе, где, как я говорил выше, живут во всех почти 24-х аулах родственники, многие аулы населяют по одному вяру. Так, селение Койрах состоит из одного вяра Эсмурзиевых в числе 9 дворов (более 50 душ); в сел. Мору живет 6 дворов одних Ярыжевых; в сел. Хамышк – 10 дворов Патиевых и т.д. На плоскости прежде также нередко один вяр населял целый аул; так в сел. Бурсуковском жило нераздельно 40 человек Местоевых, составлявших один вяр (отец Муса с пятью сыновьями и внуками).
Что же касается подразделений вяров на дворы или большие семьи, то здесь мы имеем перед собой настоящие семейные общины. В состав одного двора в сел. Койрах (правильнее Койрхе) Мецхальского общества входят, по словам Н. Харузина, 27 родственников мужчин, но чаще бывает их человек 10. По словам Старика Казбыка в этом селении еще в начале 90-х годов XIX столетия он знал 20 человек Тенкиевых, живших в одном дворе; женщины под надзором старшей в общей кухне и в общем котле готовили пищу для всего двора сразу. Неженатые мужчины жили особо, женщины – особо, семейные имели особое помещение. Нераздельно в одном дворе обыкновенно живут отец, дети его и внуки, и лишь очень редко и правнуки, как в Осетии и в Балкарии. Этот двор вследствие размножения образовал особый вяр Тенкиевых в тайпе Койрхоевых, по имени его главы Тенка; после него старшим вяра был сын его Парча; а после Парча – его второй брат Темрко; а старшей среди женщин была жена старшего. Здесь мы имеем случай незаметного, естественного, превращения двора в особый вяр; иногда вяр даже может совпасть с двором, но эти случаи редки, как мы видели на примере вяра Тенкиевых.
Связь членов двора между собой – самая тесная; эту группу объединяет кровное начало чаще всего в лице отца семейства; экономическое начало сказывается здесь не только в общности владения, но и в общности труда; имея, за редкими исключениями, общую, нераздельную земельную собственность, члены двора делят между собою даже все заработанное ими в стороне; индивидуальная собственность не простирается далее движимости, как то: одежда, оружие и т.п.; право индивидуального распоряжения землей в дворовой общине, в основе которой рядом с кровным началом лежит и начало трудовое, – совершенно отсутствует; право родовой преэмпции имеет любой член рода по отношению к другому родичу; но здесь, в дворовой общине мы находим нечто большее, чем преэмпция: здесь каждый член двора, сверх того, имеет право вето при продаже общей собственности; без его согласия никакого отчуждения не может быть совершено ни старшим, ни другими членами дворовой общины. На всякую попытку главы двора (ценда) бесконтрольно распорядиться общим имуществом, всякий 15-летний член семьи имеет право ответить требованием выдела его доли; поэтому глава принужден при всяком отчуждении имущества непременно совещаться со всеми членами семьи . Недаром Клапрот говорит, что ингуши, имея общее имущество, делят между собой даже все случайно приобретенное; равноправность членов большой семьи у ингушей – полная. Двор, сверх того, является ближайшим центром домашнего культа; у всех семей, живущих в одной дворовой башне, – общий очаг, над которым висит общая священная цепь и в котором они ежедневно разделяют трапезу с своими ближайшими покойниками, приносят им жертву, совершают молитву, в очаге же горит их священный огонь, через который покойники воспринимают пищу.
Круговая порука также проявляется сильнее, резче в дворовой общине: члены ее ближайшие мстители, заступники, участники в уплате кровной платы или калыма, соприсяжники на суде и т.д. Словом, двор у ингушей является настоящей семейной общиной, большой семьей, славянской задругой.
Мы знаем уже, что двор живет в одной башне, разделенной на несколько комнат каменными стенами: иногда эти комнаты делятся еще плетневыми загородками на меньшие комнатки, предназначенные каждая для женатого члена семьи; холостые живут обыкновенно все вместе в третьем этаже башни, откуда при надобности и отстреливаются от врагов. Выделение семьи из двора бывает, как было уже упомянуто выше, или вследствие тесноты помещения, или вследствие малоземелья, приводящего к переселениям и выселениям из гор, или же, наконец, вследствие раздоров в доме. Если совместно живущие родственники не ладят между собою, то соседи их, даже неродственники, всегда стараются ускорить раздел их, чтобы тем предупредить неизбежные при горячем темпераменте ингушей ссоры, нередко кончающиеся убийствами родственников; только недоброжелатели, говорят ингуши, удерживают от дележа родственников, между которыми установились натянутые, неродственные отношения. Отделившаяся семья старается все-таки жить невдалеке от сородичей, так как она вне пределов рода не может найти себе защиты от врагов; по ее желанию доля ее имущества отделяется от дворовой общей собственности, что всегда почти следует за отделением семей; самая связь ее с двором и родом слабеет; от главы двора и рода она менее зависима; ослабление начала круговой ответственности выражается в том, что за долги отделившейся семьи двор не отвечает. В наше время, когда значение рода как общины самообороны и религиозной сильно уменьшилось, эти разделы и выселение на плоскость повторяются все чаще и чаще. Поселок Длинная Долина, против станции Балты по Военно-Грузинской дороге, весь возник из таких выселившихся недавно отдельных семей ингушей. Наш рассказчик Ганыж Фелханов также выселился в Длинную Долину в 1887 г. из гор по недостатку земли; урожаи в горах были плохи, а на плоскости ему жилось сравнительно лучше; «арба прямо подъезжает ко двору», а в горах были невозможные подъемы. До взятия Шамиля, говорит Ганыж, нельзя было так легко решиться на выселение из гор, потому что сильные фамилии обижали слабых на плоскости еще больше, воровали детей и продавали в непокорные общества карабулаков (Арштхои) и др.; теперь же этого нет, жить стало безопаснее.
На плоскости, где нет башен, дворы, составляющие вяры, живут в нескольких деревянных избах по соседству друг с другом; а двор образуют избы, огороженные обширным забором, с огромным двором, При возникновении значительных аулов на плоскости самое землевладение приняло общинно-сельскую форму с наследственным подворным владением, что в свою очередь является немалым поводом к дележам в большой семье для получения самостоятельного надела.

Страниц: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22